princess was making things overly complex (c) | Keep your eyes fixed on me.
Моему самому лучшему Коту, с опозданием в 5 дней и повинной, но по-прежнему с любовью 
Надеюсь, оно тебе понравится, Кот - оно странное, но очень хочет тебе приглянуться хд =З
Название: Покажи мне чудо
Автор: ~dark_rose_for_elven_king~
Пейринг: ДжонКи
Рейтинг: пиджи
Жанр: романс, АУ и не знаю что хд
Размер: мини
читать, мм?)
Это начинается, внезапно, одним апрельским днём, когда они идут по ветреной улице в центре города и едят мороженое, хотя руки без перчаток ещё мёрзнут… Или уже позднее, вечером того же дня, когда они сидят на широкой кровати среди подушек, в квартире Кибома, и пьют шампанское, а Джонхён мимоходом думает о том, что багровые шторы в спальне – это несколько угнетающе… Не так уж важно, когда точно – важно лишь, что в тот день они заключили пари.
Это было очень существенно для Кибома – что это именно пари, что они не просто поспорили, как это порой случается с обычными людьми; пари – это звучало красиво и немного загадочно. Джонхён предпочёл бы вообще обойтись без этого, он не вполне понимал, зачем это нужно, но Кибом всегда всё превращал в соревнование. Возможно, потому что любил доказывать другим и Джонхёну в том числе, что он лучший. Возможно, он отчаянно пытался доказать это себе самому. И никакие проигрыши в прошлом никогда не останавливали его от нового пари в настоящем.
Как бы то ни было, всё началось с фразы «Покажи мне чудо». Кто произнёс её тогда – Кибом или Джонхён – истёрлось из памяти, ведь в конце концов они решили показать его друг другу. Каждый – своё.
***
Чудо Кибома – это 2:58 ночи, они идут вниз по спуску, пока обезличенные дома вокруг не теряют в росте и не обретают лицо. Кибом ныряет в один из неприметных закоулков, потом из маленького двора за ним – под арку, и Джонхён боится отпускать его руку, боится потеряться; это тем сложнее, что Кибом кажется ему каким-то ночным духом, химерой, ведущей его в свой мир. И Джонхёну совсем не хочется застрять между мирами, но попробуйте удержать за руку химеру! Его пальцы кажутся полупрозрачными, чуть святящимися в темноте и словно теряющими материальность и всё время норовят выскользнуть из пальцев Джонхёна, отчего тот только крепче их сжимает: он знает, если отпустит, Кибом тут же растворится в густом ночном воздухе, и только тихий смех ещё недолгое время будет звучать между домами.
Кибом останавливается у неприметной, в потрескавшейся краске двери и выстукивает по ней костяшками замысловатый мотив. Им открывают, они заходят внутрь, но Джонхён не видит никого, кто мог бы им открыть.
Коридор впереди – узкий и непроницаемо тёмный и видна лишь небольшая лестница вверх в свете стоящего перед ней длинноногого витиеватого ветвистого подсвечника, в котором отсутствует несколько свечей. Кибом с явно привычной аккуратностью, избегая капель воска, берёт одну из оставшихся и ведёт Джонхёна вперёд, по коридору, по лестнице и снова коридору, петляющему не хуже улочек до этого.
Через некоторое время они начинают слышать жизнь: голоса, смех, звон, музыка – всё в нелепой, неразборчивой какофонии. Чем дальше они идут, чем громче она становится, но не раздражает, а будто оплетает, увлекает за собой, идти-идти!..
- Это заклинание? – тихо спрашивает Джонхён у идущего перед ним Кибома. – Они читают заклинание?
Кибом только смеётся в ответ, и его смех идеально вплетается в магическое кружево звуков.
Они поворачивают в очередной раз и вдруг –
оказываются в какой-то комнате, и Джонхён ждёт, что всё обрушится на него – музыка, люди, свет, - и он даже инстинктивно чуть зажмуривается, но… но звуки не оглушают, а лишь продолжают вкрадчиво оплетать, то ли усыпляя, то ли завораживая; свет оказывается приглушённым, красноватым, а людей – не так уж много, хотя всё же гораздо больше, чем недостающих в подсвечнике свечей, как замечает Джонхён.
Пахнет ладаном и пряностями; у части присутствующих на лицах маски, и они-то, эти в масках, чаще всего подходят к Кибому, здороваясь на свой манер: кладут руку ему на плечо, улыбаясь одними губами, едва заметно кивают и всё так же безмолвно уходят, ускользают в условную толпу.
- Так что же выходит, мой парень в секте? – не выдерживает и озвучивает, наконец, вопрос, вертящийся на языке, Джонхён, но произносит это совсем негромко, так чтобы слышал только Кибом.
Тот лишь качает головой и совершенно серьёзно отвечает:
- Это гораздо лучше, чем секта.
Они неспешно начинают свой путь по комнате: плавно огибают стоящих, осторожно расходятся с идущими навстречу. В какой-то момент Кибом куда-то исчезает, но не насовсем, как успевает испугаться Джонхён, а только чтобы вернуться с двумя пузатыми бокалами с чем-то рубиновым. «Кровь» - думает Джонхён, и он правда уже не удивился бы этому, во всяком случае, не слишком, - но это оказывается всего лишь глинтвейн, разве что с какими-то незнакомыми, неопределимыми нотками.
Уже с бокалами в руках, они просачиваются между нескольких группок беседующих, и только тут Джонхён внезапно понимает, что это вовсе не комната, а целая небольшая зала. Они оказываются в первом ряду людского круга, внутри которого изгибается-извивается в причудливом танце низкорослая смуглая девушка, гибкая, как каучук, красивая от уродства, с колдовскими глазами. Джонхён смотрит на неё, совершенно зачарованный, пока Кибом шутливо не пихает его в бок локтем, хотя и сам не отрывает глаз.
К девушке выходит коренастый парень, столь схожий с ней чертами лица, что сомнений в близком родстве не остаётся. Он выносит огонь, заключённый в сферы из металлических прутьев, соединённые цепями; одни он отдаёт сестре, другие оставляет себе, и они начинают непринуждённо раскручивать их, не прекращая свой странный танец…
Когда Джонхёну наскучивает на них смотреть, он обнаруживает, что Кибом снова куда-то пропал, зато из затемнённой части зала его кто-то манит изящным пальцем. Джонхён идёт туда, куда его зовут, из чувства противоречия: Кибому это вряд ли бы понравилось, но так вот и не стоило тогда опять исчезать!
Заманивающим оказывается девушка, иностранка. У неё почему-то платье под старину или старинное, не разберёшь, но потрёпанное, порванное местами; оно замечательно гармонирует с отчётливым налётом безумия в её облике, отчего-то притягательным. Прежде чем Джонхён успевает что-то сказать или даже сообразить, она хватает его за запястье своими бледными холодными пальцами, крепко, не вырвешь так просто, и тянет его куда-то, очень настойчиво, почти силком.
Кибом появляется из ниоткуда, разрывая хватку, освобождая из неё руку своего бойфренда. Сдвинув брови, укоряюще смотрит на неудачливую охотницу.
- Ни на минуту одного оставить нельзя, - бормочет недовольно. – Даже не думай идти за ней, это плохая идея. Она напишет тебе твою жизнь.
- Она гадалка? – недоумённо спрашивает Джонхён. – Так что плохого? И почему напишет, а не скажет?
- Она немая, но не в этом дело, - жёстко отрезает Кибом. – Я же сказал, она напишет твою жизнь. И ты не сможешь прожить её иначе.
Джонхён изумлённо смотрит на девушку – она смотрит и на него, и мимо него, непонятно улыбаясь.
- Так может, попросить её написать нам долгие и счастливые годы вместе? – медленно предлагает Джонхён, но Кибом качает головой:
- Никто не просит, никто не выбирает, рискуют самые отчаявшиеся.
Он уводит Джонхёна прочь, под рассеянным взглядом «гадалки».
Когда они, наконец, уходят оттуда – по коридорам, по лестнице, ещё по коридору, наружу, вдыхают с наслаждением свежий воздух, - у Джонхёна в голове цветная круговерть из увиденного, услышанного, запахов и ощущений, он не вполне способен думать и, тем более, пытаться осознать.
Они садятся на спинку низенькой лавочки в том же дворе и смотрят, как из неприметной двери выходят по двое, по трое, поодиночке.. совсем немного. Как раз достаточно для количества отсутствовавших в подсвечнике свечей.
- А где же остальные? – Джонхён в удивлении поворачивается к Кибому.
- Остальные? – загадочно переспрашивает Кибом, и Джонхён, во благо собственного рассудка, решает верить в чёрный ход, хотя он ясно помнит: никакой другой двери не было…
***
Чудо Джонхёна – это пятнадцать минут до рассвета, или около того, потому что им некогда смотреть на часы: они бегут, снова держась за руки, только в этот раз Джонхён впереди, а Кибом позади, задыхающийся от слишком быстрого бега, ругающийся за непозволительное обращение с его персоной и несусветную рань. Но Джонхён не обращает на это никакого внимания – ему слишком важно успеть и успеть вдвоём. Успеть туда.
Они добегают почти до самой окраины города, дома тут в большинстве своём не особенно богатые, и через забор одного из них и перемахивает легко Джонхён, не оставляя Кибому, в общем-то, никакого выбора, кроме как последовать за ним. Взгляд его, спрыгнувшего на руки Джонхёна, не оставляет тому никаких иллюзий – Кибом уехал бы отсюда, даже не сомневаясь, бросать ли Джонхёна с его страстью вламываться на чужие территории, только вот он далеко не уверен, что такси приедет сюда достаточно споро. Джонхён снова берёт его за руку и успокаивающе и нежно поглаживает нежную кожу подушечкой большого пальца. А потом опять – ведёт за собой. Сегодня ведь он должен показывать чудо… пускай он и не вполне уверен в нём.
Они пробираются через яблоневый сад, по дорожке из плиток, в трещинах которых власть захватывает бойкая трава, и дальше – спрыгивают со ступени на гравий, а там –
ничего особенного, пара метров – и широкий бордюр, за которым Кибом, нагибаясь, обнаруживает склон – и вид на весь город. Джонхён, ничтоже сумняшеся, садится на этот бордюр, свешивает ноги и жестом приглашает Кибома присоединиться. Кибом боязливо косится на склон внизу, но тот не внушает ему особой тревоги своей сравнительной пологостью, так что Кибом опирается на руку Джонхёна и послушно садится рядом.
- Чего мы ждём? – спрашивает Кибом чуть недовольно и требовательно, но Джонхён не отвечает и только смотрит куда-то вдаль, улыбаясь. Кибом вздыхает и начинает смотреть туда тоже.
Ночь постепенно отступает, сереет, бледнеет, сдавая свои права наступающему утру. Где-то вдали, у линии, где земля соединяется с небом, бушуют красные краски, разрывают серость, смешиваются с ней, ультимативно торжествуя. Кибом думает, что это слишком банально. Кибом думает, что вполне настало время пренебрежительно фыркнуть. Вместо этого он продолжает смотреть, не моргая, закусив губу. И вздрагивает и невольно улыбается, когда вдруг откуда-то с улочек города, не разглядеть места, всплывает вверх связка разноцветных воздушных шаров.
- Это банально, знаешь, - всё-таки говорит Кибом, хотя вовсе не это хочет сказать.
- Ты попросил кого-то, да? – но и не это, нет.
- Ты выиграл, - шёпотом, и вот именно это, да.
Джонхён кладёт свою руку на его, переплетая пальцы, и улыбается в наступивший рассвет.
Надеюсь, оно тебе понравится, Кот - оно странное, но очень хочет тебе приглянуться хд =З
Название: Покажи мне чудо
Автор: ~dark_rose_for_elven_king~
Пейринг: ДжонКи
Рейтинг: пиджи
Жанр: романс, АУ и не знаю что хд
Размер: мини
читать, мм?)
Это начинается, внезапно, одним апрельским днём, когда они идут по ветреной улице в центре города и едят мороженое, хотя руки без перчаток ещё мёрзнут… Или уже позднее, вечером того же дня, когда они сидят на широкой кровати среди подушек, в квартире Кибома, и пьют шампанское, а Джонхён мимоходом думает о том, что багровые шторы в спальне – это несколько угнетающе… Не так уж важно, когда точно – важно лишь, что в тот день они заключили пари.
Это было очень существенно для Кибома – что это именно пари, что они не просто поспорили, как это порой случается с обычными людьми; пари – это звучало красиво и немного загадочно. Джонхён предпочёл бы вообще обойтись без этого, он не вполне понимал, зачем это нужно, но Кибом всегда всё превращал в соревнование. Возможно, потому что любил доказывать другим и Джонхёну в том числе, что он лучший. Возможно, он отчаянно пытался доказать это себе самому. И никакие проигрыши в прошлом никогда не останавливали его от нового пари в настоящем.
Как бы то ни было, всё началось с фразы «Покажи мне чудо». Кто произнёс её тогда – Кибом или Джонхён – истёрлось из памяти, ведь в конце концов они решили показать его друг другу. Каждый – своё.
***
Чудо Кибома – это 2:58 ночи, они идут вниз по спуску, пока обезличенные дома вокруг не теряют в росте и не обретают лицо. Кибом ныряет в один из неприметных закоулков, потом из маленького двора за ним – под арку, и Джонхён боится отпускать его руку, боится потеряться; это тем сложнее, что Кибом кажется ему каким-то ночным духом, химерой, ведущей его в свой мир. И Джонхёну совсем не хочется застрять между мирами, но попробуйте удержать за руку химеру! Его пальцы кажутся полупрозрачными, чуть святящимися в темноте и словно теряющими материальность и всё время норовят выскользнуть из пальцев Джонхёна, отчего тот только крепче их сжимает: он знает, если отпустит, Кибом тут же растворится в густом ночном воздухе, и только тихий смех ещё недолгое время будет звучать между домами.
Кибом останавливается у неприметной, в потрескавшейся краске двери и выстукивает по ней костяшками замысловатый мотив. Им открывают, они заходят внутрь, но Джонхён не видит никого, кто мог бы им открыть.
Коридор впереди – узкий и непроницаемо тёмный и видна лишь небольшая лестница вверх в свете стоящего перед ней длинноногого витиеватого ветвистого подсвечника, в котором отсутствует несколько свечей. Кибом с явно привычной аккуратностью, избегая капель воска, берёт одну из оставшихся и ведёт Джонхёна вперёд, по коридору, по лестнице и снова коридору, петляющему не хуже улочек до этого.
Через некоторое время они начинают слышать жизнь: голоса, смех, звон, музыка – всё в нелепой, неразборчивой какофонии. Чем дальше они идут, чем громче она становится, но не раздражает, а будто оплетает, увлекает за собой, идти-идти!..
- Это заклинание? – тихо спрашивает Джонхён у идущего перед ним Кибома. – Они читают заклинание?
Кибом только смеётся в ответ, и его смех идеально вплетается в магическое кружево звуков.
Они поворачивают в очередной раз и вдруг –
оказываются в какой-то комнате, и Джонхён ждёт, что всё обрушится на него – музыка, люди, свет, - и он даже инстинктивно чуть зажмуривается, но… но звуки не оглушают, а лишь продолжают вкрадчиво оплетать, то ли усыпляя, то ли завораживая; свет оказывается приглушённым, красноватым, а людей – не так уж много, хотя всё же гораздо больше, чем недостающих в подсвечнике свечей, как замечает Джонхён.
Пахнет ладаном и пряностями; у части присутствующих на лицах маски, и они-то, эти в масках, чаще всего подходят к Кибому, здороваясь на свой манер: кладут руку ему на плечо, улыбаясь одними губами, едва заметно кивают и всё так же безмолвно уходят, ускользают в условную толпу.
- Так что же выходит, мой парень в секте? – не выдерживает и озвучивает, наконец, вопрос, вертящийся на языке, Джонхён, но произносит это совсем негромко, так чтобы слышал только Кибом.
Тот лишь качает головой и совершенно серьёзно отвечает:
- Это гораздо лучше, чем секта.
Они неспешно начинают свой путь по комнате: плавно огибают стоящих, осторожно расходятся с идущими навстречу. В какой-то момент Кибом куда-то исчезает, но не насовсем, как успевает испугаться Джонхён, а только чтобы вернуться с двумя пузатыми бокалами с чем-то рубиновым. «Кровь» - думает Джонхён, и он правда уже не удивился бы этому, во всяком случае, не слишком, - но это оказывается всего лишь глинтвейн, разве что с какими-то незнакомыми, неопределимыми нотками.
Уже с бокалами в руках, они просачиваются между нескольких группок беседующих, и только тут Джонхён внезапно понимает, что это вовсе не комната, а целая небольшая зала. Они оказываются в первом ряду людского круга, внутри которого изгибается-извивается в причудливом танце низкорослая смуглая девушка, гибкая, как каучук, красивая от уродства, с колдовскими глазами. Джонхён смотрит на неё, совершенно зачарованный, пока Кибом шутливо не пихает его в бок локтем, хотя и сам не отрывает глаз.
К девушке выходит коренастый парень, столь схожий с ней чертами лица, что сомнений в близком родстве не остаётся. Он выносит огонь, заключённый в сферы из металлических прутьев, соединённые цепями; одни он отдаёт сестре, другие оставляет себе, и они начинают непринуждённо раскручивать их, не прекращая свой странный танец…
Когда Джонхёну наскучивает на них смотреть, он обнаруживает, что Кибом снова куда-то пропал, зато из затемнённой части зала его кто-то манит изящным пальцем. Джонхён идёт туда, куда его зовут, из чувства противоречия: Кибому это вряд ли бы понравилось, но так вот и не стоило тогда опять исчезать!
Заманивающим оказывается девушка, иностранка. У неё почему-то платье под старину или старинное, не разберёшь, но потрёпанное, порванное местами; оно замечательно гармонирует с отчётливым налётом безумия в её облике, отчего-то притягательным. Прежде чем Джонхён успевает что-то сказать или даже сообразить, она хватает его за запястье своими бледными холодными пальцами, крепко, не вырвешь так просто, и тянет его куда-то, очень настойчиво, почти силком.
Кибом появляется из ниоткуда, разрывая хватку, освобождая из неё руку своего бойфренда. Сдвинув брови, укоряюще смотрит на неудачливую охотницу.
- Ни на минуту одного оставить нельзя, - бормочет недовольно. – Даже не думай идти за ней, это плохая идея. Она напишет тебе твою жизнь.
- Она гадалка? – недоумённо спрашивает Джонхён. – Так что плохого? И почему напишет, а не скажет?
- Она немая, но не в этом дело, - жёстко отрезает Кибом. – Я же сказал, она напишет твою жизнь. И ты не сможешь прожить её иначе.
Джонхён изумлённо смотрит на девушку – она смотрит и на него, и мимо него, непонятно улыбаясь.
- Так может, попросить её написать нам долгие и счастливые годы вместе? – медленно предлагает Джонхён, но Кибом качает головой:
- Никто не просит, никто не выбирает, рискуют самые отчаявшиеся.
Он уводит Джонхёна прочь, под рассеянным взглядом «гадалки».
Когда они, наконец, уходят оттуда – по коридорам, по лестнице, ещё по коридору, наружу, вдыхают с наслаждением свежий воздух, - у Джонхёна в голове цветная круговерть из увиденного, услышанного, запахов и ощущений, он не вполне способен думать и, тем более, пытаться осознать.
Они садятся на спинку низенькой лавочки в том же дворе и смотрят, как из неприметной двери выходят по двое, по трое, поодиночке.. совсем немного. Как раз достаточно для количества отсутствовавших в подсвечнике свечей.
- А где же остальные? – Джонхён в удивлении поворачивается к Кибому.
- Остальные? – загадочно переспрашивает Кибом, и Джонхён, во благо собственного рассудка, решает верить в чёрный ход, хотя он ясно помнит: никакой другой двери не было…
***
Чудо Джонхёна – это пятнадцать минут до рассвета, или около того, потому что им некогда смотреть на часы: они бегут, снова держась за руки, только в этот раз Джонхён впереди, а Кибом позади, задыхающийся от слишком быстрого бега, ругающийся за непозволительное обращение с его персоной и несусветную рань. Но Джонхён не обращает на это никакого внимания – ему слишком важно успеть и успеть вдвоём. Успеть туда.
Они добегают почти до самой окраины города, дома тут в большинстве своём не особенно богатые, и через забор одного из них и перемахивает легко Джонхён, не оставляя Кибому, в общем-то, никакого выбора, кроме как последовать за ним. Взгляд его, спрыгнувшего на руки Джонхёна, не оставляет тому никаких иллюзий – Кибом уехал бы отсюда, даже не сомневаясь, бросать ли Джонхёна с его страстью вламываться на чужие территории, только вот он далеко не уверен, что такси приедет сюда достаточно споро. Джонхён снова берёт его за руку и успокаивающе и нежно поглаживает нежную кожу подушечкой большого пальца. А потом опять – ведёт за собой. Сегодня ведь он должен показывать чудо… пускай он и не вполне уверен в нём.
Они пробираются через яблоневый сад, по дорожке из плиток, в трещинах которых власть захватывает бойкая трава, и дальше – спрыгивают со ступени на гравий, а там –
ничего особенного, пара метров – и широкий бордюр, за которым Кибом, нагибаясь, обнаруживает склон – и вид на весь город. Джонхён, ничтоже сумняшеся, садится на этот бордюр, свешивает ноги и жестом приглашает Кибома присоединиться. Кибом боязливо косится на склон внизу, но тот не внушает ему особой тревоги своей сравнительной пологостью, так что Кибом опирается на руку Джонхёна и послушно садится рядом.
- Чего мы ждём? – спрашивает Кибом чуть недовольно и требовательно, но Джонхён не отвечает и только смотрит куда-то вдаль, улыбаясь. Кибом вздыхает и начинает смотреть туда тоже.
Ночь постепенно отступает, сереет, бледнеет, сдавая свои права наступающему утру. Где-то вдали, у линии, где земля соединяется с небом, бушуют красные краски, разрывают серость, смешиваются с ней, ультимативно торжествуя. Кибом думает, что это слишком банально. Кибом думает, что вполне настало время пренебрежительно фыркнуть. Вместо этого он продолжает смотреть, не моргая, закусив губу. И вздрагивает и невольно улыбается, когда вдруг откуда-то с улочек города, не разглядеть места, всплывает вверх связка разноцветных воздушных шаров.
- Это банально, знаешь, - всё-таки говорит Кибом, хотя вовсе не это хочет сказать.
- Ты попросил кого-то, да? – но и не это, нет.
- Ты выиграл, - шёпотом, и вот именно это, да.
Джонхён кладёт свою руку на его, переплетая пальцы, и улыбается в наступивший рассвет.
@темы: FFF или FunfUcker Family), the dearest, SHINEE, Key knows best x), ДжонКи
-
-
08.04.2011 в 23:56очень нежный фик, такой спокойный, легкий, особенно конец.
и красивый, да
-
-
08.04.2011 в 23:57А еще - банальщину нести не хочется, чтобы не запачкать текст отпечатками лап. Молчать, конечно, я не могу тоже.
Господи, даже сказать не знаю что, опять сижу и реву.
Оно такое не похожее ни на что вообще - и одновременно похожее на нашу жизнь, о которой никто не знает.
Это как держаться за руки, когда идешь по улице - нечто простое и одновременно очень важное. Маленькое чудо.
Это как объятия каждый день, как "я тебя люблю", говоримое каждый день - но не теряющее своей силы и значимости. Будничное волшебство.
Этот текст, он дышит - как я, и, конечно, как ты; как дыхание - он простой и сложный одновременно.
И он только мой. Как и ты.
читать дальше
-
-
08.04.2011 в 23:58оох, я слоупок - и вы пришли раньше меня.))
-
-
09.04.2011 в 00:16-
-
09.04.2011 в 01:07а еще, мне конечно вынесло мозг то местечко, куда отвел Ки Джонхёна.. это прям вау) мистицизм и волшебство)
- Так что же выходит, мой парень в секте?
это просто пять баллов
в целом мне прям оч понравилось) здорово))
-
-
09.04.2011 в 01:54-
-
19.04.2011 в 23:55-
-
20.04.2011 в 00:23-
-
20.04.2011 в 02:00такие два разных мира
но такие удивительные и захватывающие
спасибо
-
-
14.08.2011 в 11:53-
-
25.08.2011 в 11:26Спасибо вам))